- Я каждый день просыпалась и плакала, потерять близких людей – высокая плата за глупость, - наша соотечественница в Италии в «жерле» коронавируса

В самые страшные дни наши соотечественники поддерживали друг друга там.

Олеся Кащук родом из Бельц, вместе с семьей она пережила несколько кошмарных месяцев, находясь в самом эпицентре эпидемии COVID-19 в Италии.

Она – уроженка Молдовы, ее супруг Константин – из России, а маленький сын Никита растет уже полноценным гражданином европейского государства. 

Еще в 2016 году уехали в Брешию, так как муж является высококлассным специалистом в металлургии, в итальянском регионе Ломбардия такие инженеры очень ценятся.

Все складывалось удачно, даже квартиру приобрели в прошлом году, и ничто не предвещало беды.

Через несколько месяцев регион объявили «красным» и закрыли на жесточайший карантин, а нашей соотечественнице и ее семье пришлось закрыться в квартире на несколько месяцев, и находиться там безвылазно.

БМ: Олеся, ты помнишь, как все началось?

Олеся Кащук: Конечно, помню. В январе месяце, ближе к концу, мы слышали о том, что прилетели китайцы, и их сразу в Рим на карантин посадили. На тот момент мы особо этому и не придали значения – подумаешь, пару человек. Все шло своим чередом - ребенок в садик, мы - на работу, в выходные встречались с друзьями...

БМ: Когда пришли первые новости, насторожившие именно вас с мужем?

Олеся Кащук: Самое страшное случилось в начале февраля, когда услышали новость про парня из Лоди – сначала заразился он, затем и его беременная жена. Им обоим было плохо. Вначале врачи не догадывались, что это может быть коронавирус, футболили парочку из одной больницы в другую и к семейному врачу. В конце концов, кому-то пришло в голову сделать им двоим анализы, взяли тампон на тестирование, и определили, что это COVID-19.

Все бы ничего, но прошло недели три до выяснения настоящего диагноза, а за эти недели парень и его жена успели побывать на футбольном матче, затем в кафе тоже на футболе, трижды в скорой помощи, в ресторанах разных, у семейного врача. Доктор, кстати, тоже не догадывался про коронавирус, и еще недели две продолжал принимать пациентов.

БМ: И что с их семейным врачом? Обошлось?

Олеся Кащук: К сожалению, нет. Кстати, врач и стал одним из первых больных – заразился от своего друга, прилетевшего из Китая. Тот оказался бессимптомным больным без температуры и всего остального. Сразу после приезда он встретился с друзьями, сходили в ресторан, а после этого все и понеслось…

БМ: Эти новости насторожили итальянцев? Были приняты какие-либо меры на официальном уровне?

Олеся Кащук: О, нет! Им было откровенно наплевать. Если итальянцам запретить бары и рестораны с аперитивами, они будут в конвульсиях биться дома. Поэтому заведения все также были открыты, люди гуляли… в общем, обычный итальянский «пофигизм». По новостям так же – никакого напряжения, что на территории страны выявлен опасный вирус. Власти отнеслись к угрозе очень ровно, то есть – «никак».

Но я уже начала побаиваться, напряглась – мы всего в 40 км от места, где появился вирус. Думала - «не дай Бог до нас дойдет». Уже потом, когда ситуация вышла из-под контроля, зону объявили «красной», и запретили въезд и выезд.

БМ: И что изменилось с момента объявления «красной зоны»? Какие ограничения были введены?

Олеся Кащук: У нас это закрытие ничего не изменило, несмотря на то, что был объявлен и карантин. Я имею в виду, что закрыли город, и на этом все.

Для примера – с 12 по 20 февраля в Брешиа, при объявленном Чрезвычайном положении и «красном коде», проходила огромная торговая ярмарка, которую посетило около 300 000 человек, понимаешь? Представляешь себе, какая это вопиющая безответственность?

Поддавшись общему настроению, мы тоже хотели сходить на эту ярмарку. Даже съездили туда, но развернулись и поехали домой – внутри было не протолкнуться от людей, и мы с мужем решили не рисковать. Это был последний день, когда мы куда-то вышли из дома всей семьей – 20 февраля.

БМ: И все обошлось? Никто в семье не заболел?

Олеся Кащук: Не совсем так. У сына через пару дней появился кашель, начал чихать, но через несколько дней все прошло. Я за эти пару дней поседела, без шуток.

БМ: После объявления карантина ситуация как-то изменилась среди итальянцев?

Олеся Кащук: Конечно, нет. В самом начале карантина кафе и рестораны продолжали работать, но только до 17:00. Сказали, что требуется сохранять дистанцию, еще какие-то ограничения ввели, и все.

Как по мне – это было бредовым поведением. Именно в нем и кроется причина произошедшей в Италии трагедии с коронавирусом.

БМ: Что было дальше? Когда именно власти поняли, что нужно отреагировать жестким образом?

Олеся Кащук: Когда количество заражений стало расти в геометрической прогрессии. Их стало так много, и неожиданно резко.

Возле нас находится Спедали Чивили, это самая большая больница в провинции. Я видела столько машин Скорой помощи, сколько за всю жизнь не увидишь. Больных привозили почти каждую минуту... И это происходило и днем, и ночью, безостановочно.

На моей улице Скорая тоже была, и не один раз. Приезжали в защитных скафандрах и забирали больных. Не обязательно на носилках, многие сами шли.

Сколько моих соседей заболело, сказать с точностью не могу, улица большая. Но про троих, у которых был подтвержден диагноз COVID-19, знаю точно. Я не знаю, живы они или нет, но как их забирали - видела сама. В соседнем доме это все происходило, ночью.

Мои знакомые наблюдали такую же ситуацию со своими соседями – как за теми приезжали экипажи Скорой в спецкостюмах, забирали, а потом опрыскивали подъезды в домах.

В семье, у которой работала моя подруга, коронавирусом заболел сын в возрасте 47 лет, он потом умер. Подруге сразу же позвонили и сказали – не приходи, у нас тут опасно.

БМ: Такое было только у вас в городе?

Олеся Кащук: Такое творилось на каждой улице в городе и в регионе. Именно в районе, где проживаем мы, заразилось более 100 человек, согласно официальным данным – 32 из них умерло.

Кассир с супермаркета, где мы закупаемся, всю эпидемию отстояла. Мы уже как знакомые, узнавали друг друга и здоровались. Прихожу на прошлой неделе, а её нет - заболела, дома сидит, на самоизоляции. Ей носят продукты и оставляют у порога. Говорят, пока все нормально.

Семья врачей, у которых работала другая моя подруга, с самого начала карантина соблюдала все меры предосторожности – замеряли температуру, носили маски. Тоже вся семья из пяти человек переболела, кроме 5-летнего ребенка.

Они мне и рассказали по телефону, что у каждого наблюдалась сильная головная боль, ломота в теле и мышцах, рвота, горло. Добирались до туалета чуть ли не ползком, но, будучи врачами, предпочли лечиться дома под наблюдением семейного врача. Не хотели в больницу, не хотели, чтобы их подключали к ИВЛ, там высокая смертность.

Болели около 20 дней, до сих пор жалуются, что еда на вкус как картон, и без запаха. Вначале вообще испугались, что потеряли вкус и обоняние.

БМ: Как вели себя в этот момент наши соотечественники, находившиеся в Италии?

Олеся Кащук: Насторожились. Вообще мигранты законопослушны - сказали сидеть дома, значит будем дома. Были случаи, но они плачевно закончились. Им влепили штраф в 360 евро и «арриведерчи» - гуляйте.

БМ: Как повели себя мигранты после того, как было объявлено, что регион Ломбардия закроется в ближайшие дни на карантин?

Олеся Кащук: Не совсем адекватно – в панике многие побежали на юг через самые большие города Италии. Кто-то торопился попасть домой через аэропорты, а кто-то хотел уехать еще южнее. К слову, не только мигранты, но и итальянцы с юга, проживающие тут, также массово устремились на родину. Конечно же, все они разнесли болезнь по стране – по телевизору видела, как толпились на железнодорожном вокзале. Не тысячами, конечно, но их было очень много.

У нас уже все понемногу стихает, а на юге все может только начаться. У меня подруга в Калабрии проживает – на днях рассказала, что у них выявлены случаи коронавируса, хотя раньше их в том регионе и не было.

БМ: Как стали себя вести, когда смертность повысилась до тысячи людей в сутки по стране?

Олеся Кащук: Ой, это было самое страшное время. Каждый день выдавали сводку по городу и районам, ровно в 17 часов. Я её ждала, и в пик эпидемии действительно было жутко – только в нашем городе в день умирало по 100 и более человек.

Тут итальянцы поголовно испугались и попрятались по норам. А я в ту пору вообще перестала ездить даже за продуктами, выходила из дома раз в две недели.

БМ: Как изменилась ситуация, когда стало понятно, что эпидемия все же вышла из-под контроля?

Олеся Кащук: Резко стало очень строго – 3 марта закрылось все, кроме продуктовых магазинов. Муж тоже с 3 марта не выходил на работу, хотя мы раньше приняли решение изолироваться дома, где-то с 25 февраля, еще на первых этапах эпидемии.

С масками была огромная проблема, а без нее никуда выходить нельзя. Потом запретили выходить даже парами. Так как машина записана на меня, один раз в неделю за продуктами приходилось ездить именно мне.

А ещё, после каждого похода в магазин, естественно в маске перчатках, приходила домой, обувь снимала перед дверью, раздевалась до гола в коридоре, вещи на балкон, а сама бежала мыться в душ. Очень тщательно. После каждой поездки я три дня боялась, что подхватила эту дрянь, страх был неописуемый. Еще мы ели лук и чеснок килограммами, пили разбавленный спирт.

Когда собиралась ехать в магазин за продуктами, сын всегда говорил – «не ходи ты на улицу, там страшный вирус, и без продуктов обойдёмся». Сейчас это звучит смешно, но на тот момент было трогательно до слез.

БМ: Были моменты безысходности, когда не знала, что делать и куда податься?

Олеся Кащук: Были, не буду скрывать. Самое страшное это когда мы осознали, что можем быть заражены, а сын - нет. И что он может остаться один.

Я каждый день просыпалась и плакала. Встану, выплачусь, а потом весь день хвост трубой. Вообще-то я сильная, меня трудно довести до истерики. Но это состояние, когда не знаешь, что дальше будет и как - самое страшное.

А ещё до сих пор за родителей боюсь. Границы закрыты, если не дай Бог что-то случится, мы не сможем помочь. Потому что будет так, как здесь - в пакет и в яму, или сожгут.

БМ: Итальянцы соблюдали жесткий карантин или все же были нарушения?

Олеся Кащук: В основном, итальянцы опасались нарушать карантин – боялись куда-то выходить и встречаться даже меж собой, потому что не знали, кто и где побывал и с кем до этого общался. Город опустел, даже машины не ездили.

Цифры смертности серьезно напугали всех, но эксцессы случались, конечно же. Показывали по новостям репортажи о закрытых на карантин многоэтажках из-за нарушителей, занесших вирус в свои дома.

А еще полицейские тут вертолетами летали, искали скопления людей - сходу отправляли патруль разгонять и штрафовать. Всё настолько строго стало, мы даже и не пробовали выходить, да и не задумывались об этом.

У напарника моего мужа оштрафовали тетю на серьезную сумму – ей надоело сидеть дома и пошла гулять. Прогулка стоила ей аж 560 евро.

Даже обычно недисциплинированная молодежь стала соблюдать карантин – были статьи о том, что пару раз устраивали тайные вечеринки, но соседи вызвали полицию и штрафы поднялись до 3 000 евро.

Все-таки тут закон соблюдается. И принцип такой - раз сидим дома, значит все сидим, а не выпендриваемся. Дело в том, что штраф, (не важно какой суммы, ее потом можно оспорить), заносится как судимость, и это вообще не хорошо.

А еще что мне понравилось - когда кого-нибудь долго не было видно, соседи звонили в дверь и спрашивали друг у друга, все ли в порядке?

БМ: Изменилось отношение обычных людей к врачам, когда все поняли, насколько от них зависят?

Олеся Кащук: О, да. Тут к врачам всегда относились с пиететом, а сейчас вообще боготворят – местные даже жилье дают бесплатно тем медработникам, которые приехали из других городов помогать или сам иногородний, но работает тут.

Жалко их очень – они каждый день идут на фронт, на войну. Понимаешь, когда цифры заболевших стали стремительно расти, тут минимум половину кадров урезали и отправили по домам для их же безопасности. А они вернулись на работу волонтерами, чтобы помочь. Сумасшедшие герои. Как их не любить и не уважать после такого? Они выполняют когда-то данную клятву, и многие – ценой своей жизни.

БМ: Как твоя семья пережила карантин и страшные дни эпидемии?

Олеся Кащук: Сначала было нормально, мы были довольны, что сидим дома всей семьёй. А потом муж уже просился на работу - дома не привык вот так сидеть, ему было тяжело.

Он на балкон выходил и пел соседям песни, а те слушали и хлопали в ладоши. Одна пожилая итальянка с соседнего дома даже расплакалась, когда он исполнил песню Любэ «Выйду ночью в поле с конем».

Сын вообще молодец, несмотря на малый возраст, все эти недели держался, да и сейчас держится. Только пару дней назад расплакался и сказал - «мама, когда этот проклятый вирус закончится? Я хочу уже гулять и играть на улице, а выходить ещё нельзя».

Всей семьей играли в кафе, благо у нас балкон есть - мы там сидели, даже палатку туда вынесли. Стали часто играть на гитаре и петь, устраивали пикники, и вели себя как дети, чтобы поддержать маленького сына.

БМ: Государство помогало людям пережить эти страшные недели? Продукты, деньги, компенсации были?

Олеся Кащук: Нам никто ничего не компенсировал, если говорить о финансовой стороне вопроса. Разрешили отсрочить платежи, если есть необходимость, и все. А мужа вообще в отпуск отправили, слава Богу – оплачиваемый, так как у него было 360 часов неиспользованных. То есть, тоже за наш счет. Так что ничего бесплатного в Италии не было, как в основном все думают в Молдове. Ничего подобного - каждый за себя, и каждый выживал, как мог.

БМ: В Молдове многие считают вирус неопасным. Ты, пережившая коронавирус в эпицентре эпидемии, как прокомментируешь такой взгляд на ситуацию?

Олеся Кащук: Я не буду критиковать неверующих и прочих скептиков. Просто хочу сказать следующее - у меня есть семья, я её люблю. У меня есть единственный сын, которого я обожаю. И у меня есть родители, дай им Бог здоровья, в этом году папе исполнится 80 лет. И мне кажется, что здесь речь идет не обо мне, а о всех тех, кого я очень сильно люблю.

Может быть, этот вирус опасен и не очень опасен, но я не волшебник и не пророк, чтобы решать -кому суждено болеть или кому нет. Я боюсь не за себя, а за тех, кого могу не увидеть больше. Меня испугало осознание, что могу потерять любимых мне людей. И это слишком дорогая плата за глупость. Я просто понимаю, выходом на улицу я подвергаю всех своих огромному риску. Возможно, я и не заболею, но уверенности в этом нет никакой.

Единственное что каждому из нас под силу - это просто пережить эпидемию, отсидеться дома и ждать. Если на весах выбор - или ты сидишь дома, чтобы никто из твоих близких не заболел, или ты идёшь гулять и тебе наплевать на всех и всё, потому что ты законченный эгоист и думаешь только о себе, я выбираю первое.

Редакция «Блокнота Молдовы» благодарит Олесю Кащук за это интересное и полезное для наших читателей интервью.

Автор: Отилия Липчану

«Блокнот Молдовы» предлагает подписаться на наш телеграм-канал https://t.me/bloknotmd - все новости в одном месте.

Стань героем нашего репортажа!

Редакция «Блокнот Молдова» приглашает к разговору тех, кто лицом к лицу столкнулся с заражением коронавирусом.

Мы готовы рассказать вашу историю, если вы были пациентом, которого лечили от заражения COVID-19, если вы – родственник больного/выздоровевшего, а также если вы врач или медработник другой категории, находящийся на передовой борьбы с эпидемией.

Пишите нам на адрес электронной почты - info@bloknot-moldova.md или в директ соцсетей. Наши корреспонденты обязательно с вами свяжутся.

Новости на Блoкнoт-Молдова