«Домик Пушкина» в стихах и прозе

Этот тихий, скромный флигелек, выстроенный из дикого камня, под дранковой крышей давно уже называют «Домиком Пушкина». 

Здесь поэт остановился 21 сентября 1820 года и пребывал в нем до середины ноября, когда с братьями Давыдовыми отбыл в Каменку.

Тут он переживал свою первую влюбленность в кишиневскую цыганку – юную красавицу Людмилу Шекору. Здесь продолжал писать поэму «Кавказ» («Кавказский пленник»), сочинил зазвучавшую не только на юге, но и в столицах России молдавскую песню «Черная шаль».

В первых числах марта 1821 года поэт вернулся в Кишинев. Через месяц он сочинил стихотворение «К моей чернильнице». Прощаясь с флигелем Наумова при переселении во дворец наместника генерала И. Н. Инзова, Пушкин посвятил своему первому кишиневскому жилищу эти бессмертные строки:

 

Подруга думы праздной,

Чернильница моя;

Мой век разнообразный

Тобой украсил я.

Как часто, друг веселья,

С тобою забывал

Условный час похмелья

И праздничный бокал;

Под сенью хаты скромной,

В часы печали томной,

Была ты предо мной

С лампадой и мечтой.

В минуты вдохновенья

К тебе я прибегал

И музу призывал

На пир воображенья...

Архивные документы свидетельствуют, что этот заезжий дом с флигелем появился в Кишиневе не ранее 1815 года. Через 4 года его приобрел переселившийся из Одессы купец И. Н. Наумов. С 10 февраля 1948 года тут действует Дом-музей поэта. В 1980-х годах «Домик Пушкина» стал мемориальной частью музейного комплекса. В 2015 году флигелю исполнилось 200 лет. Но эту памятную дату особо не отмечали. Между тем, тысячи и тысячи поклонников Пушкина со всего мира непременно фотографируются у этого «Домика», особое очарование которому ранее придавал прикрывавший его роскошный дуб.

 

Со времен жизни И. Н. Наумова в Кишиневе говорят не столько о заезжем доме купца, сколько о его флигеле, в котором остановился Пушкин с дядькой Никитой Козловым, – о «Домике Пушкина». В немалой степени этому способствовал и сам Иван Николаевич, который, как заметил известный публицист Ион Халиппа, до 1850-х годов «интересовал чиновников областного правления рассказами о жизни Пушкина в его доме».

Тот, кто хоть однажды побывал тут, не мог сдержать своих восторженных чувств. Так в историю «Домика Пушкина» вошли стихи и проза.

В 1839 году в Кишинев из Одессы прибыл философ, историк и журналист Н. И. Надеждин. Это было 13 мая. В «Прогулке по Бессарабии», он сообщил, что ночевал в трактире Антония, который находился через дорогу, напротив заезжего дома купца Наумова, во флигеле которого жил ссыльный А. С. Пушкин и который часто посещал гостиницу Антония, где играл с друзьями в бильярд. Совершая прогулку по Кишиневу, он не удержался от восторженных слов: «Ни один из губернских городов Новороссийского края не может выдержать сравнения с областным городом Бессарабии. Какая площадь! Какой великолепный собор! Какие дома! И это все так свежо, так ново, только-что с иголочки...». Надеждин посетил Публичный сад, духовную семинарию, пансион, театр. Когда-то не любивший Пушкина, а затем признавший его талант навек, Надеждин заметил у трактира Антония: «Еще цел домик, в котором он жил во время пребывания своего в столице Бессарабии...». В то время еще здравствовал хозяин «Домика Пушкина», и Надеждин мог видеть Наумова. В октябре 1855 года Наумов завещал все движимое и недвижимое имущество невестке Варваре и ее детям.

В 1866 году в «Русском архиве» вышли уникальные воспоминания военного историка генерал-майора И. П. Липранди о жизни Пушкина в Кишиневе. «Пушкин приехал в Кишинев 21 сентября, а 22-го этого месяца я возвратился из Бендер, где пробыл три дня, и в тот же вечер, в клубе, увидев новое вошедшее лицо с адъютантом Инзова, майором Малевинским, спросил его о нем и получил ответ, что “это Пушкин, вчера прибывший в штат генерала”, 23-го числа я обедал с ним у М. Ф. Орлова и здесь только узнал, какой это Пушкин. С этого дня началось наше знакомство… Точно, Пушкин остановился в заезжем доме “у Ивана Николаева” Наумова, но напрасно приложено к нему название “мужика”. Он был мещанин и одет, как говорится, в немецкое платье. А еще менее правильно слово “глиняной мазанки” – дом и флигель очень опрятные и не глиняные; тут останавливались все высшие приезжавшие лица, тем более что в то время, кроме жидовок Гольды и Исаевны, некуда было заехать. В 1821 году армянин Антоний открыл заезжий дом, но он был невыносимо грязен во всех отношениях и содержим на азиатский манер – караван-сараем. Пушкин впоследствии посещал иногда бильярдную, находившуюся в этом трактире. Пушкин скоро переехал в нижний этаж дома, занимаемого Инзовым».

История обнаружения и сохранения «Домика Пушкина» началась в 1898 году, накануне 100-летия со дня рождения Пушкина. Кишиневская газета «Бессарабец» в заметке «К юбилею Пушкина», упомянула о том, что Пушкин жил в каком-то из домов в старой части Кишинева, о чем было сказано: «но где этот дом, никто не знает, так как никто не задавал себе труда отыскать его… и сохранить».

В том же году, 5 сентября, преподаватель гимназии В. И. Оат опубликовал в газете «Бессарабец» статью «Где жил Пушкин в Кишиневе». Рассказал о «домике, из которого Пушкин через несколько месяцев переселился в дом наместника и который существует и поныне, хотя уже не в том виде, в котором я еще помню его в начале 60 годов». Он свидетельствовал, что домик «находится в третьем полицейском участке, в том месте, где Антоновская и Прункуловская улицы, идущие вниз от Андреевской по направлению к бывшему дому Прункула, скрещиваются под острым углом, во дворе под №19 (с Антоновской улицы)». По его описанию, это «небольшой домик, из трех комнат с кухней и сенями, принадлежавший вдове казачьего сотника Прасковье Андреевне Атаманчуковой. Другие два домика в том же дворе построены сравнительно недавно… В начале 60 гг., со стороны Антоновской улицы, домик был совершенно открыт; осененный только тенью нескольких роскошных акаций, под которыми был разбит хорошенький цветник, огороженный с улицы штахетами, в летнее время он представлял в ensemble довольно поэтический уголок».

9 марта 1933 года Игорь Северянин с женой, в сумерки, прибыл в Кишинев и остановился в гостинице «Лондон». По дороге он простудился, и вскоре переселился в «особнячок» на Брэтиану (ныне – улица Букурешть) – неподалеку от улицы Могилевской в верхней части города. До 16 марта – он писал, что «слегка простудился в пути, несколько дней не выхожу никуда, берегусь перед завтрашним своим вечером». И тут же: «Как только начну выходить, надо основательнее ознакомиться с городом и его достопримечательностями: увидеть памятник Пушкину и домик, в котором он жил в свой бессарабский период». Кишиневский «Домик Пушкина» был известен многим. Пушкинский Кишинев вызвал в его душе особые чувства. 13 марта он вдохновенно произнес:

 

Воображаю, как вишнево

И персиково здесь весной

Под пряным солнцем Кишинева,

Сверкающего белизной!

Ты, Бессарабия, воспета

Ведь солнцем Пушкина, и без

Сиянья русского поэта

Сияние твоих небес –

Пусть очень южных, очень синих –

Могло ли быть прекрасным столь?

Итак, с голов мы шляпы скинем

И скинем с душ тоску и боль,

Ежеминутно ощущая,

Что в беспредельности степей

С цыганами, в расцвете мая,

Скитался тот, кто всех светлей,

Кто всех родней, чье вечно ново,

Все напоенное весной

Благое имя, что вишнево,

Как вышний воздух Кишинева,

Насыщенного белизной!

Тогда «Домик Пушкина» принадлежал дворянину Фоме Урбановичу, который сдавал его в наем. Сохранилось фото домика за 1936 год, опубликованное в 1937 году в книге Е. Неговского «Календарь дней Пушкина».

После Великой Отечественной войны найти дом и провести работы по реставрации удалось знаменитому пушкинисту Б. А. Трубецкому, широко известному по книге «Пушкин в Молдавии»: «В начале сентября 1944 г. местные жители показывали мне, где находится “домик Пушкина”, как они его называли. Вид этого домика, находящегося на улице Антоновской, №19 (ранее, при Пушкине она называлась Антоньева), был ужасен. Провалившаяся крыша, ветхие двери, окна и полы, грязь и руины зданий, находящихся близ него (здесь теперь разбит небольшой сквер). Нужны были срочные меры, чтобы сохранить этот дом. И вот домик Пушкина был реставрирован, и 10 февраля 1948 г. в нем открыт мемориальный музей А. С. Пушкина. Кстати говоря, в Советском Союзе сохранились только два дома, в которых жил Пушкин: последняя квартира поэта в Ленинграде, Мойка, 12, и дом в Кишиневе. Все остальные дома (в Михайловском, в Болдино, в Каменке и другие) восстановлены».

Молдавские поэты, депутат Верховного Совета СССР Емилиан Буков и председатель правления Союза писателей Молдавской ССР Андрей Лупан выступили инициаторами открытия в Кишиневе Дома-музея Пушкина. Решение правительства появилось уже 31 мая 1946 года.

Об этом Андрей Лупан так вспоминал: «Скромный домик по ул. Антоновской, 19 старого Кишинева, (ныне – ул. Антона Панна, румынского писателя, поэта, композитора и фольклориста, одного из родоначальников румынской музыкальной фольклористики, деятельность которого в значительной мере способствовала появлению румынского литературного языка; автора музыки к официальному гимну Румынии – прим. ред.) сохранивший внешний вид и аромат той эпохи (здесь юный петербургский бунтарь нашел первое пристанище по прибытии в ссылку), превратился спустя более века в музей поэта. В моем понимании смысл его существования состоит в том, чтобы сохранить во временном отражении извечное присутствие поэта в Молдове. Вас заинтересуют здесь не только хрестоматийные факты и даты, вошедшие в историю; в Пушкинском домике вы откроете для себя традиции, укоренившиеся в облике и деяниях наших современников. Об этом убедительно свидетельствует, например, вдохновенный вклад молдавских писателей послевоенного периода, которые перевели на родной язык и издали почти все произведения великого поэта. В этом литературном подвиге приняли участие талантливые литераторы всех поколений. На фоне послевоенной разрухи и опустошения, оставленного фашистской оккупацией, эта работа представляет собой фундамент нашей национальной культуры. Здесь уместно будет напомнить также один важный эпизод из истории существования Пушкинского домика по улице Антоновской.

Оглянемся на 1947 год, когда строение это было давно и надолго похоронено под кучей руин посреди болота. В том страшном голодном году состоялось, совместное и, я бы сказал, историческое заседание Центрального Комитета комсомола и Правления Союза писателей Молдовы с одним единственным вопросом в повестке дня: Восстановление (реставрация) дома Пушкина. Именно во исполнение этой задачи и именно в указанном месте состоялся один из первых послевоенных воскресников в нашей столице (да и слово – то новое, непривычное слуху тогда же входило в молдавский язык). Массовое участие в этом деле приняла рабочая и студенческая молодежь, старшеклассники, солдаты-стройбатовцы и горстка писателей, поскольку в то время в ССП состояло не более 12 человек. Подобные воскресники проводились затем еще не раз, пока площадка не была как следует очищена и высушена, и каждый камень не занял своего места в стенах реставрированного дома. А год спустя здесь официально и празднично открылся Музей А. С. Пушкина, вошедший со временем в пятерку важнейших пушкинских музеев СССР. Торжество было приурочено ко Дню памяти поэта – 10 февраля 1948 года».

 

А Емилиан Буков по этому поводу откликнулся стихотворением «Светлый домик».

Стоит он поблизости речки Бык,

Стоит, глядит на восток он,

Тот домик – не домик, а света родник, –

Сиянье струит он из окон.

 

Дождями и ветрами не покорен,

Стоит он второе столетье,

И, может быть, на суде времен

Он выступит, как свидетель…

 

По тропам широким к ступенькам крыльца

Приходим сегодня мы с вами.

Войдем, чтоб наполнились наши сердца

Немеркнущими лучами…

 

О маленький домик, таишь ты в себе

Бессмертные воспоминанья

О том, как поэт, непокорный судьбе,

Сиял и во мраке изгнанья.

 

Музей на год старше меня. Когда ему было уже 15 лет, мы встретились. Это случилось зимой, когда шел снег и город был погружен в огромные, рыхлые сугробы, я упросил брата Леню, и мы с радостью пошли пешком, по сугробам, через весь старый город, от вокзала до проспекта Молодежи – к Пушкину. Не раз вспоминались строки поэта, написанные в этих местах:

Зима мне рыхлою стеною

К воротам преградила путь,

Пока тропинки пред собою

Не протопчу я как-нибудь…

Наконец, мы дошли до Ботезатовской и постояли у дома губернатора Катакази. Потом остановились на Павловской – у дома Кацики, где располагалась масонская ложа, членом которой был Пушкин. Оттуда дошли до Благовещенской церкви. Над городом начала усиливаться синяя мгла – вечерело. И мы поспешили на Антоновскую. Вошли через калитку во двор, засыпанный снегом. Расчищено было только у входа. Мы взяли веники и долго, старательно приводили в порядок свою обувь. Вошли в комнаты, сняли шапки.

– Тут жил Пушкин?

– Нет, – ответила пожилая женщина. – Вон в тех комнатках. Проходите.

Мы спустились по ступенькам в большую комнату «Домика Пушкина», посредине которой стояла печь. Теплая. Прикоснувшись к ней, я как бы почувствовал тепло самого поэта. И так на душе стало светло, радостно, хорошо.

Согретые Пушкиным, мы осмотрели каждый экспонат той первой экспозиции – каждую гравюру, книгу, журнал, рукопись. Их было всего 50, но через них мы вдруг открыли для себя целый мир.   

В советские времена «Домик Пушкина» стал местом паломничества не только местных, но и многих, многих известных писателей и поэтов Советского Союза.

Молдавский поэт Николай Дабижа в «Венке поэту» писал: «Усатый арнаут переложил чемоданы в молдавскую каруцу, а поэта встретил собственной персоной член квартирной комиссии по устройству приезжающих в Кишинев русских военных и чиновников – Иван Николаевич Наумов. Дом купца Наумова – первое жилище Пушкина в Кишиневе. Здесь, на улице Антоновская, 19 (точнее назвать ее Антониевской – по имени грека Антония, содержавшего на этой улице караван-сарай), он написал первые стихи, навеянные поэтичным краем Миорицы. В невысоком домике на Антоновской ныне находится Дом-музей А. С. Пушкина».   

Многие годы в «Домике Пушкина» проводила экскурсии поэт Александра Юнко. Она посвятила музею стихотворения «Антоновская, 19», «Домик Пушкина».

 

Я оттуда, от общих бед.

И моих, с другими не схожих.

Я оттуда, из этих лет.

И от домика Пушкина тоже.

Известный кинорежиссер Никита Михалков посетил музей, будучи советником по культуре президента России Б. Н. Ельцина. Рослый, широкоплечий Михалков вошел в кухню, где при Пушкине располагался его дядька Никита Козлов, развернулся и несколькими шагами пересек все строение, упершись в окошко, выходившее во двор музея. Тут он удивленно воскликнул:

– И здесь жил Пушкин! И тут он писал свои великие произведения!.. Невероятно…

Через несколько лет в музей пришел с группой артистов Борис Щербаков. Он оставил встречу артистов с сотрудниками музея и сказал мне:

– Пошли к Пушкину.

Мы спустились по ступенькам крылечка, пересекли дворик музея и вошли в «Домик Пушкина».

– А можно я присяду в кресло Пушкина и посижу тут один?

– Вообще-то, нельзя. Тут ценные экспонаты и…

– Я ни к чему не прикоснусь. Ничего не буду трогать. Только посижу – один.

Я оставил его одного в кресле. Спустя некоторое время актер вышел из комнат поэта. Он весь был пронизан духом Пушкина. От него исходил невероятно светлый и теплый свет.

– Не хочу больше никуда идти. Давай просто постоим тут.

Каждый, кто входит в «Домик Пушкина», испытывает подобные чувства. Садится на скамью в тихом дворике – подолгу молчит, очарованный светом Пушкина. Многие вспоминают тут стихи поэта, известные им с самого детства.

Душе Пушкина в этом домике посвятила свои стихи российская и молдавская поэтесса Валентина Костишар.

Здесь душа его смотрится в лица

И на племя младое глядит,

Превращаясь в луну или птицу,

Или ветром в листве шелестит.

 

Или вдруг, возвращению рада

(Ей не надо дверей и ключей),

В дом проникнет, где свет и прохлада

И покой тишины без речей.

 

И присутствием счастья земного

Незаметно присядет в углу,

Замирая от пылкого слова,

Равнодушно приемля хвалу.

А молдавский поэт Петру Заднипру был уверен, что

И не в музеях лишь любовь

К тебе у нас хранима:

В сердцах у молдаван – в любом! –

Есть твой музей любимый!

Несколько раз музей посещал сам и с семьей правнук поэта Григорий Григорьевич Пушкин. С ним я познакомился в 1973 году на VII Всесоюзном празднике поэзии, который проходил в Кишиневе. В 1996 году мы общались в Пскове, Михайловском. Как-то Григорий Григорьевич сидел грустный, один в фойе гостиницы. Я подошел к нему.

– Посиди со мной, кишиневец.

Я порылся в карманах, достал кишиневский значок с «Домиком Пушкина».

– Прикрепи мне его… У меня был такой, но где-то затерялся.

– А книга, что я вам подарил в Москве, сохранилась?

– Нет. Попросили посмотреть там же, на Ассамблее, и не вернули. А я и не помню, кто взял… Знаешь, мне нравится бывать у вас в Кишиневе, сидеть в маленьком, уютном дворике, смотреть на «Домик Пушкина». Мне кажется, он был счастлив там. Да, он был счастлив.

И, действительно, поэт был счастлив на молдавской земле, начиная с Кишинева 1820 года, со своего первого жилища, которое мы с любовью называем сейчас «Домиком Пушкина». Именно этим наполнены последние строки послания «К Овидию».

Здесь, лирой северной пустыни оглашая,

Скитался я в те дни, как на брега Дуная

Великодушный грек свободу вызывал,

И ни единый друг мне в мире не внимал;

Но чуждые холмы, поля и рощи сонны,

И музы мирные мне были благосклонны.   

Отсюда, из этого скромного молдавского жилища началось восхождение к бессмертию поэта. В 1837 году, откликнувшись на смерть Пушкина, азербайджанский поэт Мирза-Фатали Ахундов пророчески написал на древнем, персидском языке:

Пусть Николай царит от Волги до Китая,

Но покорил весь мир лишь Пушкин – исполин.

Все сошлось в этом маленьком, никогда не стареющем, «Домике Пушкина». Особым чувством признания и поклонения наполнен «Пушкинский песенный цикл», созданный поэтессой, ветераном музея Ольгой Батаевой в содружестве с композитором Анжелой Арсений. Здесь часто звучит «Романс Пушкину», закачиваемый словами:

Я к Вам на свиданье спешу в старый город,

Где в домике Вашем не гаснет окно,

Ваш век девятнадцатый, мой – двадцать первый,

Но встретиться с Вами нам здесь суждено!

Автор: Виктор Кушниренко

«Блокнот Молдова» предлагает подписаться на наш телеграм-канал https://t.me/bloknotmd - все новости, юмор и сатира в одном месте.

 

Новости на Блoкнoт-Молдова