«Любишь ты меня, Сергун, я это знаю и другого знать не хочу…» (Бессарабская жена Сергея Есенина)

Продолжаем знакомить с культурным наследием.

Мороз сковал черную мраморную доску, покрытую льдом и занесенную снегом. Но фотограф-любитель оказался настойчивым. Горячими руками он разгреб указанное место. И прояснилось слово «Райх». Тогда он и запечатлел мгновение.

   Теперь сюда, на Мемориал воинской славы в Бендерах, приходят многие. Им рассказывают, что это, по всему, могила состоятельного родственника – 23-летнего Франца Райха. Но каждый вспоминает тут не родственников, не семью Райхов, а только Зинаиду Райх – бессарабскую жену Сергея Есенина, единственную, законную.

   Жить в Одессе запрещается

    Она родилась у Черного моря, в Одессе – на Ближней Мельнице. Это случилось 21 июня (3 июля) 1894 года. Ее родители – выходец из Силезии, обрусевший, православный немец (в его жилах текла и еврейская кровь), слесарь-железнодорожник Николай (Август) Андреевич Райх (1862-1942) и представительница обедневшего дворянского рода Евреиновых, Анна Иоанновна Викторова (1868-1948). Анна приходилась племянницей основателю и первому хранителю Отдела рукописей Румянцевского музея в Москве Алексею Егоровичу Викторову. От матери с музыкальным дарованием Зинаида унаследовала любовь ко всему прекрасному, к искусству, к поэзии.

   Ну, а пока, она озорная, непоседливая девчонка, предводитель сверстников. На зависть мальчишкам, смело влезала на самые высокие деревья, летала на велосипеде. Рядом с нею были ее младшие брат и сестра.

   Беззаботная жизнь продолжалась недолго. В 1905 году в мастерской Райха прошли аресты, отца, который уже дважды побывал в Сибири, с семьей выслали из Одессы за революционную деятельность. Пришлось перебираться на Днестр, в Бессарабию, к богатым родственникам-заводчикам в Бендерах. Жили в Пивоваренном переулке. Отец-революционер был известен железнодорожникам, его сразу приняли слесарем в мастерские.

   А о «доме Райхов» в Бендерах вспоминают и в наши дни. В статье «Находки краеведов» Е. Шатохина привела текст письма Виктору Кучеренко из Канады: «Откликнулся большим письмом с интересными подробностями 93-летний Игорь Сенкевич. В свое время он эмигрировал вместе с семьей за океан. Воспоминания Игоря Леонидовича бесценны. Ведь он рассказал то, что мало кто из современников может вспомнить. Например, как его сестра училась вместе с Зинаидой Райх в гимназии, и как эта необыкновенная яркая девушка выделялась среди подруг не только красотой, необычной живостью, но и своими передовыми, как бы тогда сказали, левыми взглядами…     Оказывается, в Бендерах жила и многочисленная родня Зинаиды Райх. Многие из них как сегодня сказали бы, были “сильными мира сего”. Может быть, этим объясняется, почему семейство Зинаиды Райх в свое время переехало в Бендеры из Одессы. Одному из Райхов принадлежал местный пивоваренный завод и самый богатый дом в городе. На его двери был укреплен электрический звонок – дорогое и редкое новшество. Мальчишки города любили позвонить в него и … убежать».

В «политической благонадежности» отказать

    На углу улиц Пушкинская и Московская сохранилось строгое, довольно красивое, старое здание с более поздними пристройками. Это бывший дом Веры Константиновны Герасименко, дочери священника. Она открыла тут платное женское училище, которое было преобразовано в престижную частную женскую гимназию. Здесь учились дети самых богатых, преуспевающих, самых известных горожан. Сюда была устроена и Зинаида. Точных сведений на этот счет нет (Новые данные представлены по замечательной диссертации кандидата искусствоведения А. А. Коваевой «Зинаида Райх – актриса Всеволода Эмильевича Мейерхольда : к проблеме создания научно-документированной актерской биографии (ГИТИС. Москва. 2013)». Но аттестат, выданный женской гимназией, сохранился, и он свидетельствует о том, что Райх закончила 8 классов в 1913 году. Видно, что девушке хорошо давались гуманитарные предметы. Она получила право преподавать на дому как учительница начальных классов. Об этом сказано так: «На основании последовавшего 24 апреля 1900 года, за №10932 разъяснения Департамента Народного Просвещения упомянутая в сем аттестате Райх Зинаида в виду ст. 1 п. 1 Высочайше утверждённых 13 декабря 1894 г. и 11 декабря 1895 г. мнений Государственного Совета, а также примечания 2-го к ст. 9 утвержденных Министерством Народного Просвещения 20 марта 1896 г. правил о специальных испытаниях на знание учителя и ученицы начальных училищ, удостоена звания учительницы начальных училищ с правом заниматься обучением на дому».

   В стенах гимназии состоялся первый театральный дебют Зинаиды. Она стала примой театрального кружка. Неподалеку, на пересечении тогдашних улиц Соборная и Днестровская, находится аудитория, ныне известная как Пушкинская аудитория – часть современного Художественного колледжа. Тут с концертами выступали знаменитости – Александр Вертинский, Петр Лещенко, Леонид Утесов, Лидия Липковская и многие другие. По некоторым данным, здесь выступала Зинаида Райх со своими подругами по гимназии. Ее соперницей по гимназии и театральному кружку была ее близкая подруга Анна Казанжи.

   Но ей хотелось чего-то большего. Она начала распространять в городе запрещенную литературу, создала подпольный кружок, вела переписку с революционерами-одесситами. За ней установили слежку. Все кончилось тем, что ее исключили из гимназии и отказали в аттестате о восьмилетнем образовании из-за политической неблагонадежности. Вмешалась мать. И после долгих хождений ей удалось вытребовать аттестат. А дочь уже училась на Высших женских курсах в Киеве и в 1913 году стала членом партии эсеров.

    В 1926 году, когда Райх определилась как профессиональная актриса, вышла «Биография студентов» первого выпуска ГЭКТЕМАСа. О ней, в частности, сказано: «Тяга к искусству была с детства, но тушилась тем социально-политическим уклоном, которым наполнена была ее жизнь с 15-ти лет».

«Ей сказками на сердце дышит разбойник с кудрявых полей…»

    Родители уехали к родным в Орел, а Зинаида в 1914 году отправилась в Петербург. Она стала учиться на Высших женских историко-литературных и юридических курсах Н. П. Раева. Подрабатывала в скульптурной мастерской, где тайком училась лепке. Работала секретарем-машинисткой в газете «Дело народа», где свои стихи печатал Сергей Есенин. В этой редакции и пересеклись их судьбы весной 1917 года. Софья Вишневецкая, художница, вспоминала о ней в те годы: «…Прелестные, как вишни, глаза и веки, как два лепестка… необыкновенная матовая кожа и абсолютная женственность».

   Узнав, что это нежданное чудо из Бессарабии, он рассказал Зиночке о том, как в июне 1916 года проехал на санитарном поезде по Бессарабии в пограничную Новоселицу, что близ Черновиц, за ранеными.

    Многие пишут, что знакомство Есенина с секретарем-машинисткой редакции газеты «Дело народа» Зинаидой Райх состоялось весной 1916 года. Но в «Летописи» четко указано на 1917 год «Март, после 17…Апрель». Первый номер газеты вышел 15 марта. А первое стихотворение Есенина «Наша вера не погасла…» опубликовано в ней 28 марта. В воспоминаниях В. М. Левина сказано: «И вот в апреле первого года революции я уже снова в Петербурге… Тут же в “Деле народа” я познакомился с одним из редакторов, Ивановым-Разумником, уже известным писателем, автором “Истории русской общественной мысли” (истории русской интеллигенции). Он познакомил меня с Есениным, постоянно бывавшим у него, а также с юной девушкой, секретаршей “Дела народа”, Зинаидой Райх…»

    А по воспоминаниям Татьяны, дочери Есенина и Райх, «весной 1917 года Зинаида Николаевна жила в Петрограде одна, без родителей, работала секретарем-машинисткой в редакции газеты “Дело народа”. Есенин печатался здесь. Знакомство состоялось в тот день, когда поэт, кого-то не застав, от нечего делать разговорился с сотрудницей редакции... Зинаиде Николаевне было 22 года. Она была смешлива и жизнерадостна.

Есть ее снимок, датированный 9 января 1917 года. Она была женственна, классически безупречной красоты, но в семье, где она росла, было не принято говорить об этом, напротив, ей внушали, что девушки, с которыми она дружила, “в десять раз красивее”…»

    A вот воспоминания М. Л. Свирской: «<Есенин> появился у нас в Обществе <распространения эсеровской литературы> с Алексеем Ганиным. Рассказывал, что уезжал куда-то (не помню куда), что жить им негде. Они пришли на Галерную, где помещался ЦК ПСР и к тому времени – уже редакция газеты “Дело народа”. Иванов-Разумник их познакомил с Зинаидой Николаевной Райх… Практически она мало работала в Обществе, так как целый день работала техническим секретарем “Дела народа”. Приходила в Общество только по вечерам…В Общество распространения эсеровской литературы Есенин стал приходить почти каждый день. Он приходил всегда во второй половине дня. В легком пальтишке, в фетровой несколько помятой шляпе, молча протягивал нам руку, доставал из шкафа толстый том Щапова “История раскольнического движения”… и усаживался читать. 

В нашем полуподвальном помещении всегда было холодно. Пальто он не снимал, воротник поднимал и глубже нахлобучивал шляпу. Позже приходил Ганин и тоже усаживался читать. Приходила Зинаида Николаевна. Обсудив текущие дела Общества, мы четверо отправлялись бродить по Петрограду. Получалось так, что обычно мы с Сергеем шли впереди, а Зинаида с Алексеем сзади. Есенин всегда читал стихи, и свои, и чужие. Читал свои новые стихи, которые еще не были опубликованы. Иногда раньше, чем начать читать какое-нибудь свое новое стихотворение, он шел долго молча. Бывало, Ганин нас окликал… Мы останавливались. Ждали, пока они подходили к нам. Ганин прочитывал строчки своих стихотворений в разных вариантах, советуясь с Есениным. Между ними начинался спор. Зинаида часто высказывала свое мнение. Спор у них иногда затягивался, и мы уходили с Зинаидой вперед».

    Не позднее июня Есенин подарил Зинаиде свою фотографию с надписью «За то, что девочкой неловкой предстала ты мне на пути моем. Сергей».

    Вскоре Алексей Ганин пригласил их в свои родные края. Зинаида не только с радостью согласилась, но и оплатила эту поездку. Они посетили Мурманск, Архангельск, Соловецкие острова. Тогда влюбленный Ганин посвятил Зинаиде («З. Р.») стихотворение «Русалка».

Она далеко, – не услышит,

Услышит, – забудет скорей;

Ей сказками на сердце дышит

Разбойник с кудрявых полей.

 

Он чешет ей влажные косы –

И в море стихает гроза,

И негой из синего плеса,

Как солнце, заискрят глаза.

Лицо ее тихо и ясно,

Что друг ее, ласковей струй,

И песней о вечере красном

Сжигает в губах поцелуй.

 

Ей снится в заоблачном дыме

Поля и расцвеченный круг,

И рыбы смыкают над ними

Серебряный, песенный круг…

    На обратном пути Ганин не переставал ухаживать за Райх. Он ей нравился. Она ждала предложения от него. Но в поезде, сообразив, что может потерять Зиночку, Есенин сделал первым решительное признание и предложение. И 30 июля 1917 года они венчались близ Вологды – в церкви Кирика и Иулитты. Эта поспешность потом долго огорчала его из-за того, что первая брачная ночь принесла одни разочарования.

    В 1950-х церковь снесли. Но на ее месте появился огромный гранитный камень с надписью «Здесь стояла церковь свв. Кирика и Иулитты в селе Толстиково, где 30 июля ст. ст. 1917 г. венчался поэт СЕРГЕЙ ЕСЕНИН с Зинаидой Райх».

    В те дни Есенин, наконец, осознал, что перед ним не просто молодая, красивая, умная девушка, а – достаточно зрелая, самостоятельная женщина, способная постоять за себя, ищущая свое место в этой непростой жизни.

«Прошу не отказать в распоряжении развода с моей женой…»

    Начались суровые семейные будни. Молодые ссорились. Выбросили кольца из окна. Долго мирились, искали кольца. По требованию мужа она вышла из партии эсеров, уволилась из газеты. Стала совсем домашней. Но жизнь диктовала свои правила. Не на что было жить. И Зинаида начала трудиться в Наркоме продовольствия. 29 мая родила дочь Татьяну. 3 февраля 1920 года на свет появился сын Константин. Она любила Есенина, была счастлива. Она верила в него.

    Но эти семейные радости особо не волновали Есенина. 19 февраля 1921 года в суд города Орла поступило заявление: «Прошу не отказать в Вашем распоряжении моего развода с моей женой Зинаидой Николаевной Есениной-Райх. Наших детей Татьяну трех лет и сына Константина одного года – оставляю для воспитания у своей бывшей жены Зинаиды Николаевны Райх, беря на себя материальное обеспечение их, в чем и подписываюсь. Сергей Есенин». Они расстались и, как оказалось, навсегда.

   Одна с двумя маленькими детьми на руках. И это в первые годы после революционных потрясений, когда всюду нищета и голод. Жила. Тиф. Дом для душевнобольных. Выжила.

…И стала музой Мейерхольда

    В 1921 году поступила на Высшие режиссерские курсы в Москве. Там Всеволод Мейерхольд приметил ее. Влюбился. Об этом признался Есенину. А тот пожелал им счастья. Зинаида стала его ученицей, его женой, спутницей, музой. В 30 лет она вышла на сцену в главной роли в спектакле «Лес» А. Н. Островского – самом популярном в те годы.

   Исследователи о том времени пишут: ««Зинаида Николаевна Райх, бывшая жена Сергея Есенина, пришла в мастерские Мейерхольда в кожаной куртке, стриженая – молодая женщина поры военного коммунизма… Эпоха формировала новый лик женщины, и Зинаида Райх, как истая женщина, примеряла его на себя. Она была красива, заметна, умна, деятельна, честолюбива и скоро заняла видное положение в штабе Мейерхольда и, главное, в его жизни…Может быть, нужна была и та поздняя и страстная любовь, чтобы Мейерхольд стал тем, кем он стал в эти послереволюционные годы: дерзким и молодым экспериментатором».

      Одни ее как актрису возвышают, другие чернят. А критик Н. Волков сказал просто: «Без Райх нельзя понять творчество Мейерхольда 20-30-х годов, его репертуарных шатаний, отдельных композиций, режиссерских партитур».

    Она разделила с ним и славу, и опалу. В 1934 году на спектакле «Дама с камелиями» побывал Сталин. Он был недоволен – и на театр обрушились с критикой. Она написала письмо Сталину, попросив о встрече. ««Я с вами все время спорю в своей голове, все время доказываю вашу неправоту порой в искусстве…Простите мою дерзость… Я дочь рабочего, – сейчас это для меня главное, – я верю в свой классовый инстинкт…Вас так бесконечно, бесконечно обманывают, скрывают и врут, что вы правильно обратились к массам сейчас. Для вас я сейчас тоже голос массы, и вы должны выслушать от меня и плохое, и хорошее. Вы уж сами разберетесь, что верно, а что неверно. В вашу чуткость я верю…Но вы поняли Маяковского, вы поняли Чаплина, вы поймете и Мейерхольда». Сталин не ответил.

    По мнению Юрия Елагина, «Райх была чрезвычайно интересной и обаятельной женщиной…Всегда была она окружена большим кругом поклонников…Райх любила веселую и блестящую жизнь: любила вечеринки с танцами и рестораны с цыганами, ночные балы в московских театрах и банкеты в наркоматах. Любила туалеты из Парижа, Вены и Варшавы, котиковые и каракулевые шубы, французские духи…и любила поклонников. Нет никаких оснований утверждать, что она была верной женой В. Э. – скорее есть данные думать совершенно противоположное…Райх была неизменно притягательным центром общества. И привлекательность и очарование хозяйки умело использовали лубянские начальники, сделав из мейерхольдовской резиденции модный московский салон с иностранцами». К тому времени, Зинаида знала хорошо несколько языков.

Кровавый пир уносит жизни

    В 1938 году театр закрыли. Через год Мейерхольд обвинен в шпионаже и арестован. А в том же 1939 году, 15 июля, актриса была убита. Ольга Бергольц записала в дневнике 13 марта 1941 года: ««Райх зверски, загадочно убили через несколько дней после ареста Мейерхольда и хоронили тишком, и за гробом ее шел один человек». Тайна ее гибели не раскрыта до сих пор. Мейерхольд был расстрелян 2 февраля 1940 года. Журнал «Театрал» сообщил: «Внучка Мейерхольда Мария Валентей еще в 1956 году добилась его политической реабилитации. Но не зная тогда, как и когда погиб ее дед, установила на могиле Зинаиды Райх на Ваганьковском кладбище общий памятник. Ей, актрисе и возлюбленной жене, и ему. На памятнике выгравирован портрет Мейерхольда и надпись: “Всеволоду Эмильевичу Мейерхольду и Зинаиде Николаевне Райх”».

   Она была на Ваганьковском кладбище, простилась с Есениным, которого любила всю жизнь, с которым тайно встречалась. Она решительно заявила, что поэта убили. Сын Константин вспоминал: «Мать лежала в спальне, почти утратив способность реального восприятия. Мейерхольд размеренным шагом ходил между спальней и ванной, носил воду в кувшинах, мокрые полотенца. Мать раза два выбегала к нам, порывисто обнимала и говорила, что мы теперь сироты».

Их голоса звучат сквозь годы и столетья

   Есенин почти не писал о ней в стихах. Только в 1923 году появилось стихотворение «Вечер черные брови насопил…»

 

Вечер черные брови насопил.

Чьи-то кони стоят у двора.

Не вчера ли я молодость пропил?

Разлюбил ли тебя не вчера?

 

Не храпи, запоздалая тройка!

Наша жизнь пронеслась без следа.

Может, завтра больничная койка

Упокоит меня навсегда.

 

Может, завтра совсем по-другому

Я уйду, исцеленный навек,

Слушать песни дождей и черемух,

Чем здоровый живет человек.

 

Позабуду я мрачные силы,

Что терзали меня, губя.

Облик ласковый! Облик милый!

Лишь одну не забуду тебя.

 

Пусть я буду любить другую,

Но и с нею, с любимой, с другой,

Расскажу про тебя, дорогую,

Что когда-то я звал дорогой.

 

Расскажу, как текла былая

Наша жизнь, что былой не была...

Голова ль ты моя удалая,

До чего ж ты меня довела?

В 1924 году он вспомнил о Райх в «Письме от матери».

Чего же мне
Еще теперь придумать,
О чем теперь
Еще мне написать?
Передо мной
На столике угрюмом
Лежит письмо,
Что мне прислала мать.

Она мне пишет:
«Если можешь ты,
То приезжай, голубчик,
К нам на святки.
Купи мне шаль,
Отцу купи порты,
У нас в дому
Большие недостатки.

Мне страх не нравится,
Что ты поэт,
Что ты сдружился
С славою плохою.
Гораздо лучше б
С малых лет
Ходил ты в поле за сохою.

Стара я стала
И совсем плоха,
Но если б дома
Был ты изначала,
То у меня
Была б теперь сноха
И на ноге
Внучонка я качала.

Но ты детей
По свету растерял,
Свою жену
Легко отдал другому,
И без семьи, без дружбы,
Без причал
Ты с головой
Ушел в кабацкий омут…

    И, наконец, самое пронзительное, самое популярное и поныне «Письмо к женщине».

Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.

Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел –
Катиться дальше, вниз.

Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.

Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму –
Куда несет нас рок событий.

Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.

Земля – корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.

Тогда и я,
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.

Тот трюм был –
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.

Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.

Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий...
........................................

Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!

Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был
И что со мною сталось!

Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик.

Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ламанша.

Простите мне...
Я знаю: вы не та –
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.

Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш –

                          Сергей Есенин.

 

     Е. А. Есенина подтвердила, что это стихотворение посвящено Зинаиде Райх. В письме от 20 декабря 1924 года сам Есенин спрашивал Г. А. Бениславскую: «Как Вам нравится “Письмо к женщине?”» Она ответила в письме от 25 декабря: « “Письмо к женщине” – я с ума сошла от него. И до сих пор брежу им – до чего хорошее оно!» И 27 декабря 1924 года вновь писала: «А “Письмо к женщине” – до сих пор под этим впечатлением хожу. Перечитываю и не могу насытиться».

   Вот такой бессмертный памятник от Есенина своей законной и единственной бессарабской жене Зинаиде Райх. А она оставила нам в наследство все еще «не расшифрованный», не опубликованный полностью конспект так и не написанных ею воспоминаний о Есенине. Там есть такие слова: «Любишь ты меня, Сергун, я это знаю и другого знать не хочу…».

Автор: Виктор Кушниренко

Новости на Блoкнoт-Молдова