Почти столетний - ушел из жизни ветеран Великой Отечественной войны Михаил Геженко

В четверг на 100-м году жизни скончался Михаил Денисович Геженко – ветеран Великой Отечественной войны, кавалер ордена Отечественной войны, медалей «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За Победу над Германией», а также высших молдавских наград – ордена Республики и ордена Почёта, обладатель звания «Мастер искусств», старейший актёр Русского драматического театра имени А.П.Чехова.

Об этом сообщил в соцсетях председатель Национального координационного комитета «Победа» Алексей Петрович, который на протяжении 15 лет дружил с Михаилом Геженко, вместе со своими товарищами-поисковиками оказывал ему всевозможную помощь и поддержку.

Хотел до последнего дня жизни самостоятельно ухаживать за собой

Петрович поделился воспоминаниями о том, как они с Михаилом Денисовичем познакомились.

– Майским вечером в канун Дня Победы в середине 2000-х годов я, сидя в маршрутке, поднимался вверх по проспекту Молодежи. Заняв любимое место у окна, я глазел на зеленеющий город, который вот-вот собирался умыться весенним дождём. На противоположной стороне улицы бойкий старичок с букетом цветов в руке резво стремился успеть на отходящий троллейбус, который ушел прямо из-под носа, и дед грозил ему вслед кулаком. Он так искренне расстроился, что запустил руку в развевающиеся от ветра волосы, как будто собирался их вырвать. Маршрутка тронулась, и я успел разглядеть – на синей материи пиджака блеснули медали старого солдата. Осенью того же года я возвращался из города на троллейбусе № 25. Моё внимание привлек дремавший «по-пожарному» дедуля, сидевший у окна. Его лицо показалось мне знакомым. Но где я мог его видеть? Орденские планки на груди вскоре подсказали ответ – это же тот самый старик, не успевший тогда на троллейбус! Он ехал с рынка, я помог ему донести до квартиры продукты. Нет, не до квартиры, до самого настоящего музея! Деревянные скульптуры, картины, архивные фотографии – всё это казалось невероятным в маленькой квартирке. Так мы познакомились с ДЕДОМ. Много воды утекло с тех пор. Каждая встреча - подзарядка духа, ума и бодрости. Глядя на него, не верилось, откуда в этом сухом старике столько энергии! Но он умел радоваться жизни, несмотря ни на что. Сколько всего мы успели пережить, с улыбкой и со слезами. Совместные походы на рынок в канун Пасхи, когда нашу тихоходную пару чуть не растоптали, театральные премьеры с «разбором полётов», когда, казалось, Дед начнёт колотить своих юных коллег палкой, незабываемые празднования Дня Победы… Я не заметил, как мы стали родными, и не знаю, за что благодарен Деду больше всего. За то, что научил меня говорить? «Ты о ком рассказываешь, о тёщиных блинах или о героях Отечественной войны?! Изволь говорить чётко и внятно, сделай так, чтобы на тебя было не только интересно смотреть, но и можно было слушать!». Перед каждым своим публичным выступлением я вспоминаю его приёмы и скороговорки. За то, что научил меня видеть дальше своего носа? Когда двое юных колядующих спёрли у Деда кошелёк со всей пенсией, мы подняли на уши всю районную полицию. Похитителей вскоре нашли, они уже успели истратить половину суммы, и явились к Деду в компании участкового и рыдающих матерей. «Пишите заявление, дедуля. А ребят этих мы накажем по всей строгости и законности». Никакого заявления он писать не стал. Он вынул из возвращенного ему старого клеёнчатого кошелька две купюры по 200 леев, вручил их воришкам и отпустил с миром. Дед научил меня по-другому смотреть на мир. Он никогда не жаловался на свою судьбу, он ИСКРЕННЕ радовался каждому новому дню. На свой 90-й день рождения он загадал: прошу у Господа только одного – сохранить до последнего часа ясность и трезвость ума и возможность ухаживать за собой. Бог исполнил его желание… За месяц до юбилея Победы он ушёл. Теперь ему не нужен мой локоть, сжимая который он непременно напевал «Держи меня, соломинка, держи». Теперь меня не разбудит его звонок в половине шестого утра, чтобы рассказать мне о том, что вчера он видел меня по телевизору. Но я говорю СПАСИБО, ДЕД, за то, что ты был и навсегда останешься в моей жизни, - написал Алексей Петрович в соцсетях.

Родился в рубашке

– В конце 1941-го года фашисты ночью с особой силой бомбили пограничные города - Брест, Минск, Харьков. В Бресте шли самые ожесточенные бои, в эту гущу событий мы и попали. Где-то недалеко уже от Москвы немецкая авиация разбомбила наше минометное подразделение, из него в живых остался только я. Среди груды солдатских тел военный санитар заметил мои еле шевелящиеся губы. Таким образом я попал в госпиталь. А когда пришел в чувство, услышал первые слова военного врача: «Ты, солдат, в рубашке родился, мы несколько дней вытаскивали тебя с другого света. Теперь будешь долго жить». Вот я и исполняю до сих пор приказ этого полковника. Видел ужасы, которые творили фашисты при отступлении. А некоторые эпизоды спустя десятки лет так и всплывают перед глазами - как на колючей проволоке висел расстрелянный маленький ребенок. Смерть витала повсюду, этот въедливый, жуткий, не дающий покоя запах смерти... Такое не прощают и спустя сто лет, двести, тысяча. Очень обидно, что и сегодня, казалось, в мирное время, наблюдаю за подобными кощунственными вещами в телевизионных передачах. Разве ради этого мы сражались?, - вспоминал Михаил Денисович два года назад в интервью корреспонденту «Блокнот Молдова».

Они связали свои судьбы в День Победы

Свою любовь Михаил Денисович встретил буквально в канун Победы над фашизмом.

– Это была моя судьба! Наши войска шли освобождать Югославию. И там где-то меня в очередной раз зацепило пулей. Отправили в госпиталь. Потребовалась кровь, я ее потерял много. А в этом госпитале не было крови. И одна медсестра рассказала, что у некоей Екатерины кровь той же группы, что и у меня. И мне сделали прямое переливание — я лежал на одной койке, а она, моя будущая жена, на другой. И вот с этого момента эта кровь, войдя в меня, во всех смыслах, осталась со мной по сей день, — вспоминает Геженко в беседе с корреспондентом Sputnik.

Чтобы произвести впечатление, Михаил пел Екатерине песни — все, которые помнил. Репертуар у него был что надо – все арии оперетт Имре Кальмана!

– Ну, конечно же, она не устояла перед этим порывом любви! Катя оставила родных, отчий дом и пошла за солдатом в кирзовых сапогах и в соленной от пота рубашке. Вот это была настоящая любовь! — восклицал ветеран.

В освобожденном от фашистов Берлине Михаила и Екатерину расписали в военном комиссариате, но лишь через год — в 1946-м. все это время Михаил Денисович продолжал служить в Германии.

– Затем мы отправились в Союз. У нас началось свадебное путешествие, но не по Канарам и не по роскошным ресторанам — мы вернулись в разбитую, разрушенную войной страну. Приехали в Николаев, получили жилье. А в крыше — дыра. И снег идет сверху. Вот такое у нас было свадебное путешествие, — вспоминал Геженко.

Они прожили вместе ровно 60 лет. Михаил Денисович служил артистом в Государственном драматическом театре имени Чехова, часто уезжал на гастроли. Екатерина Яковлевна была актрисой кукольного театра.

– Я вам скажу словами Сенеки, которого играл в спектакле "Калигула". Он говорил: "Все в мире чужое, наше только время". Вот это время, отпущенное каждому на земле, вы берегите, старайтесь его использовать с пользой, с любовью. Ничего нет святее любви в нашем мире, — был уверен Михаил Денисович.

Дружба с Бондарчуком

В далекие довоенные годы, когда Михаил Геженко и будущий великий советский кинорежиссер Сергей Бондарчук учились в Ейском театральном училище, они поклялись в вечной любви театру и в знак данного слова набили друг другу татуировки: Серега Мишке - арфу, а Мишка Сереге - парусник (видимо, в честь лермонтовского стихотворения).

- Помимо веселых воспоминаний о том, как мы с Сережей в резиновых сапогах ловили бычков в Азовском море, нас с ним связывала общая любовь к театру, - мы вместе ставили школьные спектакли и сами играли в них. Никогда не забуду, как мой друг многократно заставлял слушать оперу «Запорожец за Дунаем», для того, чтобы я искусно исполнил роль офицера в его спектакле. А какие Сережа рисовал усы, от настоящих не отличишь. После окончания школы, в 16 лет Бондарчук подбил меня поехать в Ростов. Так мы поступили в театральное училище. А мастерство нам преподавал великий режиссер Юрий Завадский. Всю свою жизнь я гордился тем, что получил такие знания и образование, - вспоминал Геженко в беседе с корреспондентом «Блокнот Молдова».

Война раскидала Бондарчука и Геженко по фронтам Великой Отечественной, но оба после Победы связали свою жизнь театру и были верны ему до последнего вздоха.

Бесценный дар

Он был неутомим и энергичен до самого конца. Выступал на встречах с детьми, участвовать во всех мероприятиях, связанных с памятью о Великой Отечественной войне, часто давал интервью. Любил посещать спектакли родной «апэчеховки», где ему всегда были рады. Был задействован и в съемках документального цикла "Мгновения Победы", в фото-сессии "Люди, подарившие нам мир", нередко бывал на приемах в Посольстве России.

А однажды, в преддверии 75-й годовщины нападения гитлеровских орд на Советский Союз Михаил Геженко подарил православному храму св. князя Владимира в Кишиневе старинную икону. До этого, познакомившись на мероприятиях военно-мемориального проекта "Шаг к Победе" с настоятелем храма святого Владимира отцом Александром, фронтовик стал прихожанином церкви. А когда ветерану стало известно о церковном музее при храме, то у него возникла идея передать туда одну из самых ценных реликвий своей семьи — икону Господа Вседержителя, которой более 300 лет.

Михаил Денисович тогда сообщил, что "эта икона передавалась из поколения в поколение и служила роду Геженко надежным оберегом".

– Ею бабушка благословила меня на защиту Родины перед уходом в армию. Образ Христа, молитва, написанная на клочке бумаге старческой рукой и тайком вшитая в нагрудный карман, вера в жизнь и Победу — с ними в сердце прошагал я, гвардии рядовой, от Смоленска до Берлина. Трижды был ранен, но остался жив, — поведал ветеран войны воспитанникам приходской школы.

Подготовил Михаил Генчу

«Блокнот Молдова» предлагает подписаться на наш телеграм-канал https://t.me/bloknotmd - все новости в одном месте.