Франция, походы с Наполеоном в Египет, Россию, плен, служба в Кишиневе, общение с опальным Пушкиным, чума в Карсе, смерть в крепости Эривань. И это все о нем: Федор Михайлович Шуллер

Между тем, и ныне мы мало что знаем о Федоре Михайловиче Шуллере (Эльзас, Франция-III.1829, крепость Эривань). 

То ли венгр, то ли немец. Говорят, много путешествовал по Европе, знал немало языков. Но в 1812 году был пленен на Березине, да и остался в России.

    С 1813 года – старший лекарь Камчатского полка. С 1819-го – кавалер ордена св. Владимира. Затем – дивизионный врач 16-й пехотной дивизии, член масонских лож в Париже и Кишиневе. С мая 1821 года  вместе с ссыльным А. С. Пушкиным состоял в масонской ложе «Овидий» в Кишиневе. Был соседом Пушкина. Ложа располагалась в доме родовитого грека Михалаки Кацики, который снимал Шуллер до ее закрытия. А это у Пушкинской горки, близ особняка наместника области генерала И. Н. Инзова и кэсуцы ближайшего друга поэта Н. С. Алексеева. И. П. Липранди: «Масонская ложа была устроена в доме Кацики, занимаемом дивизионным доктором Шулером (родом из Эльзаса, взятым в плен в 1812 году на Березине из младших хирургов одного конного Французского полка)».

   В декабре 1821 года Шуллер освидетельствовал унтер-офицеров – георгиевских кавалеров Охотского полка, пожаловавшихся генералу М. Ф. Орлову на их батальонного командира – майора Вержейского за  наказания палками. 6 февраля 1822 года, после допроса, генерал Сабанеев приказал арестованного майора В. Ф. Раевского («первый декабрист») отправить тотчас в Тираспольскую крепость. Раевский отказался ехать, сославшись на нездоровье. Вызванный доктор Шуллер укрепил мнение Раевского – и прописал ему постельный режим дома.

   1 июля 1822 года князь П. И. Долгоруков писал в своем дневнике: «Мальчик мой Петрушка занемог третьего дни и так сильно, что я должен был послать за ближайшим лекарем. Прибежал сосед мой, дивизионный доктор Шулер, велел пустить ему кровь и объявил, что этим предупреждено воспаление в желудке. Сегодня больному легче. Шулер приходил навестить его и провел у меня несколько часов. Я с ним рассуждал о медицине, о философии Канта и Шелинга, нашел в нем человека сведущего по своей части, внимательного в исследовании причин, от которых проистекают различные болезни; но он не педант, как прочая его братия, не умеет бросить пыли в глаза, не имел случая приобрести общего доверия, а потому и не пользуется наравне с другими медиками».

    Из Кишинева Шуллер отбыл на Кавказ.  Шла Русско-турецкая война 1828-1829 годов. К этому времени он был уже коллежским советником, дивизионным доктором  20-й пехотной дивизии. Участвовал в ликвидации чумы. От нее и скончался в марте 1829 года.

    В номере 2 за 1829 год «Военно-медицинский журнал» сообщил о кончине своего постоянного корреспондента – «дивизионного доктора  20-й пехотной дивизии коллежского советника Шуллера».

 

     О том, какие статьи Шуллера были опубликованы в журнале, рассказано в статье М. В. Поддубного «”Военно-медицинский журнал” и пушкинская эпоха» (Тот же журнал, 2017, №8).

   Первая статья Шуллера вышла в 1824 году «О воспалении глаз, господствующем эпидемически на Таврическом полуострове». Она относилась к событиям в Крыму 1820-1822 годов. Редакция  заметила: «Статья Шуллера была прислана в 1823 году от Генерал-штаб-доктора 2-й армии Ханова, сообщившего нам еще и другие наблюдения Военных Врачей 2-й армии о сей болезни, которые вслед за сим помещены будут в сем журнале». Возможно, что эту и другие статьи, в том числе Шуллера, читал Иван Богданович Шлегель, бывший доктором медицины, с 1818 года  –  при главной квартире в качестве помощника генерал-штаб-доктора 2-й армии С. Ф. Ханова, своего большого друга, а с 1820 года – дивизионным доктором 16-й пехотной дивизии, но при штабе 2-й армии. Шлегель не раз бывал в Бессарабии, в Кишиневе, Бухаресте, Яссах по случаям эпидемий чумы. Он хорошо знал Шуллера.

   В 1825 году журнал публикует три статьи Шуллера о  многолетних наблюдениях из собственной практики по проблемам операций на кости.

   В 1826 году вышла целая серия его, уже надворного советника, статей по проблемам оперирования опухолей суставов и поврежденного черепа.

   Последние статьи вышли в 1829 году: «Меры, употребленные для прекращения чумы в Карсе и его окрестностях дивизионным доктором 20-й пехотной дивизии надворным советником Шуллером», и тут же – «О пользе ртутной мази и деревянного масла в чуме. Его же – Шуллера».

   В 1828 году, во время наступления Паскевича, возникло препятствие, которое его остановило. В корпусе открылась чума. Заразились почти все полки. Спасая своих храбрых воинов от гибели, главнокомандующий целых три недели простоял на одном месте. Наконец,  решительные меры увенчались успехом. Чума прекратилась.

    20-23  июня 1828 года состоялось сражение за хорошо укрепленный Карс. Взятие крепости отвлекло турок от событий на Балканском полуострове.

     А. А. Черкасский, С. Н. Братановский, А. Валлоу в статье «Потери русской армии в Закавказье в Русско-турецкой войне (1828-1928 гг.): историко-статистическое исследование»  утверждают, что   «за Русско-персидской войной 1827 г. последовала Русско-турецкая война 1828–1829 гг. Она велась Отдельным Кавказским корпусом под командованием генерала Паскевича при несравненно лучших санитарных условиях, и ситуация с заболеваемостью в его корпусе не имела ничего общего с той, что сложилась годом раньше под Эриванью. Необходимо пояснить, что в июле 1827 г. под Эриванью в 20-й пехотной дивизии в строю было всего 4 тыс. чел., все остальные находились в лазаретах из-за лихорадки (Широкорад 2007: 55). Между тем войскам угрожала большая опасность заболеть чумой, которая появилась в июне 1828 г. после взятия Карса. Но она продержалась всего 16 дней и нисколько не помешала ходу военных операций. Нужно полагать, что причины такого благоприятного санитарного состояния корпуса в ту войну были следующими: во-первых, санитарная часть в войсках действовала должным образом и все подготовительные меры были приняты своевременно, а во-вторых, театром военных действий была наиболее высокая часть армянского плоскогорья, характеризующаяся здоровым климатом. Весьма существенно улучшило военно-санитарное дело снабжение действующих войск подвижным госпиталем, во главе которого как и. д. главного врача стоял дивизионный доктор 21-й пехотной дивизии Ильяшенко, бывший отрядным врачом во время Русско-персидской войны» («Русин», 2017, №4 (50)).

    А Пушкин вспомнил в 1833 году «доктора Шулера, умершего в чуме» в коллективном стихотворении «Надо помянуть, непременно помянуть надо».

   Вспомним и мы Федора Михайловича Шуллера. О его последних мгновениях жизни, борьбы с чумой в Эривани, о смерти от чумы рассказано комендантом крепости Эривань (возможно, подполковник А. Бородин) в письме к Платону, опубликованном в январском номере журнала «Московский телеграф» за 1829 год в статье «Взятие Арзрума (Письма из Армении)».

    Пушкин бывал в этих местах, описал их в своем «Путешествии в Арзрум». Тогда он услышал о том, что в Эривани чума. «Переехав через гору и спустясь в долину, осененную деревьями, я увидел минеральный ключ, текущий поперек дороги. Здесь я встретил армянского попа, ехавшего в Ахалцык из Эривани. “Что нового в Эривани?”  – спросил я его. “В Эривани чума, – отвечал он, – а что слыхать об Ахалцыке?” – “В Ахалцыке чума”, – отвечал я ему. Обменявшись сими приятными известиями, мы расстались».

    В ноябре 1828 года офицер прибыл из Тифлиса в Эривань. В начале февраля 1829 года «открывается жестокая чума!». Для борьбы с чумой офицер назначен комендантом крепости с приказом не выпускать чуму в форштат. А в крепости 4 тысячи военных, до 300 из них в руках чумы. «Но строжайшие, благоразумные меры, взятыя опытным и неутомимым Доктором Шуллером, прибывшим на этот раз в Эривань, остановили и уничтожили действие чумы в два месяца! Честь и хвала Шуллеру: Эриванский гарнизон обязан ему спасением. Шуллер был давно уже известен твердым познанием Медицины и всегда неутомимою своею деятельностию; особенно он был весьма опытен в распознании чумы, замаскировывающейся разными видами обыкновенных болезней. Но Шуллера нет! За южными воротами, на крутом, каменистом береге Занги, в чумном отделении могильных бугров, и он зарыт – без гроба. Из всего Эриванского гарнизона Шуллер был последнею жертвою чумы».

    Крепость Эривань была взята русскими 13  октября 1827 года. Персы отступили. Вскоре после штурма крепости в Сардарском дворце состоялась первая постановка комедии «Горе от ума» в исполнении солдат русской армии. На ней присутствовал автор Александр Грибоедов.

Виктор Кушниренко, пушкинист

На снимках:

1. Вид на крепость Эривань 1 октября 1827 года.

2. Здание бывшей масонской ложи «Овидий» в наши дни. Новости на Блoкнoт-Молдова