Пушкин на Трояновых валах Бессарабии

Пушкин хорошо знал историю не только России, но и Молдовы. 

Об этом ярко свидетельствует его путешествие с подполковником И. П. Липранди по югу Бессарабии 14-23 декабря 1821 года. Оно часто проходило вдоль Нижнего и ВерхнегоТрояновых валов. И не только вдоль них.

   Современные территории Молдовы, частично Украины и Румынии расчерчены многими, различного рода и назначения древними валами. Чаще всего эти валы определяют как оборонительные, возведенные при римском императоре Трояне. Они насыпались высотой до 4-6 метров и шириной до 10 метров. По ним или близ них пролегали древние тракты. Многие из них не сохранились совсем, разрушены, распаханы. Но места их расположения известные не только ученым.

   Оказавшись за Бендерами, Пушкин и Липранди могли видеть эти валы или их остатки у Каушан, у Ботны. Змеев (Нижнеднестровский) вал тянулся от Паланки до Аккермана. Верхний Троянов вал проходил от Бендер на Днестре до Леова на реке Прут. Он имеет 138 км. Сооружен в 4 в. н. э. Верхний и Нижний валы соединял Околопрутный вал протяженностью 100 км. Нижний Троянов вал, протяженностью 150 км и сооруженный в 1-2 в. н. э., тянулся от Вадул-луй-Исак у Прута до озера Сасык. Он проходил у северных окраин озер Сасык, Китай, Катлабух, Ялпух. И тракт, по которому следовали путники, пролегал в этих же местах.

    В 2010 году на татарбунарской территории, у развилки дорог, появился памятник «Троянов вал (I-II в. н. э.)» В 2012 году рядом с ним воздвигнут огромный знак «Троянов вал». В наши дни открыт памятник «Троянов вал» и у поля Кагульской битвы, севернее Вулканешт.

    Но в 1821 году, проехав мимо строившегося только Болграда, путники остановились в Табаки. Это село и ныне разделено Нижним валом на две части. Далее они проследовали к нынешней автостраде Вулканешты-Тараклия. Прямо за ней – остатки вала, по которому можно прогуляться. А вот вал на поле Кагульской битвы распахан – от него осталась только светлая полоса между черноземом. Далее путники следовали вдоль Прута и вдоль Околопрутного вала до Леова.

    Пообедав и передохнув в Леова, Пушкин и Липранли направились в Кишинев. Липранди вспоминал: «Я показал Пушкину Троянов вал, когда мы проезжали через него; он одинаково со мной не разделял мнения, чтобы это был памятник владычества римлян в этих местах».

      Чуть больше деталей находим мы у Надеждина: «В Леове мы оставили Прут, и вернулись вправо, внутрь берега, по направлению к Кишиневу. Дорога два раза пересекала Траянов-Вал; наконец, в исходе первого перегона, завернула круто на север, оставляя его продолжаться в направлении к востоку». Тут Надеждин уточняет, что Верхний вал отличается от Нижнего тем, что он «идет гораздо прямее, почти как по снурку». Этот вал упирается затем в Днестр промеж Кэушень и Бендер. И Бессарабия им рассекается «во всю свою ширину». Тут и мы заметим, что, поскольку в начале пути, мы уже были между Бендерами и Кэушень, то там мы и пересекли впервые этот Верхний Троянов вал, который в тех местах ныне почти неприметен.

   Прошли годы. И в 1836 году Пушкин пишет статью «Песнь о полку Игореве», которая осталась неоконченной. Она являлась введением к тексту. Тут же поэт оставил некоторые толкования памятника. Одно из толкований гласит: «”Рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы”. (“Четыре раза” говорят первые издатели… 5 стр. изд. Шишкова). Прочие толкователи не последовали скромному примеру. Они не хотели оставить без решения то, чего не понимали». И тут же поэт пояснял: «Чрез всю Бессарабию проходит ряд курганов, памятник римских укреплений, известный под названием Троянова вала. Вот куда обратились толкователи и утвердили, что неизвестный Троян, о коем четыре раза упоминает “Слово о полку Игореве”, есть не кто иной, как римский император. Должно ли не шутя опровергать такое легкомысленное объяснение? Но и тропа Троянова может ли быть принята за Троянов вал, когда несколько ниже определяется (стр. 14, изд. Шишкова): “Вступила д?вою на землю Трояню, на синем мор? у Дону». Где же тут Бессарабия? “Следы Трояна…”, – говорит Вельтман. Почему же?».

    По мнению исследователей, у поэта было особое отношение к «Слову», поскольку он не только серьезно занимался им, но и очень много и охотно о нем говорил и спорил, особенно в последние годы жизни. Судя по воспоминаниям С. П. Шевырева, «“Слово о полку Игореве” Пушкин помнил от начала до конца наизусть и готовил ему подробное объяснение. Оно было любимым предметом его последних разговоров».

    Нам остается только сожалеть о том, что смерть прервала работу поэта над этим уникальным памятником.

     О валах в Бессарабии знал не только Пушкин-поэт. О них могли знать, видеть их, слышать о них, ступать по ним и другие представители рода Пушкиных и Ганнибалов. Из Сербии, через Трансильванию на Киев в первой половине 12 века прошел легендарный предок поэта – серб Рашта. В 1704 году Валахию и Молдову пересек, крещенный в Яссах, 8-летний прадед поэта – Абрам Ганнибал, в 1711 году с Петром I он участвовал в Прутском походе и сидел с императором, молдавским господарем Дмитрием Кантемиром за земляным столом у селения Семень. В том походе участвовали многие Пушкины. А брат бабушки Марии Алексеевны Ганнибал (ур. Пушкиной) – Юрий прошел от Хотина до Дуная, став майором. Старший сын поэта А. А. Пушкин со своим полком пересек в этих местах Бессарабию и освобождал Болгарию от турецкого ига.

Виктор Кушниренко, пушкинист