Дом Инглези в Кишиневе и история «бессарабской Джульетты»

Есть в Кишиневе старинные здания, которые, к счастью, попадают в хорошие руки.

Это значит, что их тщательно реставрируют, придавая если не аутентичный, то более-менее соответствующий вид. К сожалению, это происходит редко, поэтому – удивляемся и радуемся.

Таков с недавнего времени дом на пересечении улиц Эминеску и Микле по адресу Эминеску, 52. Это здание принадлежало Александру Дмитриевичу Инглези.

Улицы эти сменили не одно название. Фонтанный переулок до революции, Эминеску при румынах, Лучафэрул при Союзе, ныне – это улица Вероники Микле. Та же улица, что сейчас носит имя Эминеску, до 1918 года называлась Михайловской, в межвоенный период – Михая Витязула и Комсомольская – в эпоху МССР. Вот так одно имя, великого Эминеску, переплелось в памяти об улицах, пересекающихся меж собой, хотя сами великий поэт и его возлюбленная Вероника Микле так и не смогли связать свои жизни узами брака.

А дальше – еще одна история любви, не менее щемящая сердце.

Сын греческого корсара – русский дворянин и успешный производитель вина и табака

– Есть сведения, что дом был построен в период с 1874-1875, автор проекта - архитектор Александр Осипович Бернардацци. Архитектура эклектична, в духе эпохи возрождения. Александр Дмитриевич Инглези стал одним из крупнейших производителей табака в России, который он начал выращивать в 1858 году. Его табак отличался особенно высоким качеством, что позволяло в те годы с лёгкостью продавать его по 20 рублей за пуд. В 1861—1862 годах он арендовал в Кишинёве склад у купца Лонгады и открыл фирму в Одессе, в надежде расширить свою торговлю. Однако в 1862 году в Бессарабии разразился первый табачный кризис, повлекший за собой разорение многих мелких производителей. А. Д. Инглези смог преодолеть кризис, в последующие годы блестяще наладив своё табачное производство. Инглези освоил также успешно и винодельческое хозяйство в имении Панашешты, приобретённом им в 1880-е года. На сельскохозяйственной выставке в Лондоне вина А. Д. Инглези получили малую золотую медаль, а за табак — большую серебряную. Дворянские права рода Инглези были признаны Сенатом Российской империи в следующем году после смерти отца Александра Дмитриевича, 22 декабря 1847 года, но к числу бессарабских дворян Александр был причислен только в 1858 году, - пишет в паблике «Кишиневцы!» пользователь соцсетей Владимир Троян.

По его словам, отец Александра Инглези, Дмитрий Спиридонович Инглези или Иглези (1771, Кефалиния, Ионические острова — 30 марта 1846, Одесса) — греческий моряк и корсар, один из спонсоров Греческой революции, российский хлеботорговец, городской голова Одессы (1818—1821).

Пылкая любовь к эрцгерцогу

– На Центральном Православном кладбище в Кишиневе (более известном как Армянское кладбище), недалеко от церкви, есть красивое надгробие из мрамора. Небольшая скульптура в виде смотрящей куда-то вдаль девочки, одной рукой опирающейся на крест, покоится на резном прямоугольном постаменте, на котором высечен лаконичный и стандартный, для XIX столетия, текст – «Здесь покоится прах рабы Божьей Виктории Инглези, урожденной Кешко», после чего идут годы ее рождения и смерти. Памятник красивый, но рядовой посетитель кладбищ, скорее, пройдет мимо него — таких надгробий на кладбище немало, и они уступают величественным склепам и погребальным изваяниям других представителей бессарабской знати. И даже возраст погребенной женщины (21 год) вряд ли удивит кого-то — на том же кладбище есть и могилы трехмесячных детей, и глубоких стариков… В целом, это довольно обычное для Кишинева XIX века захоронение представительницы дворянства. Но стоит за ним необычайно грустная и красивая история. Если бы камни могли говорить, они бы наверняка рассказали нам больше о судьбе и недолгой жизни Виктории Инглези. Но и те крупицы, обрывки, которые нам известны, являются весьма интересными. Это история кишиневской Джульетты, которая, однако, погибла отнюдь не в объятиях своего Ромео, - пишет историк Станислав Церна, чьи слова приводятся в той же публикации.

Виктория Кешко родилась в Кишиневе в 1835 году, в семье бессарабских дворян. Ее братом был Петр Кешко (впоследствии — отец Натальи Обренович, сербской королевы).

– Девочка с самых малых лет получила прекрасное образование в Одессе, а затем в Вене, где она прожила многие годы, вместе со своей семьей. Особый талант она проявила в литературе и пении, интересовалась искусством, историей, культурой. Современники называли ее одной из самых восхитительных девушек своего времени. Мало что известно об ее детстве и юности. Однако, очевидно, что в Австрии ее семья была вхожа в самые высокие круги общества — их постоянно можно было встретить в театре, на балах, музыкальных вечерах рядом с представителями австро-венгерской знати. Когда Виктория подросла, на нее все чаще начали обращать внимание австрийские кавалеры. Молодая, красивая, образованная, скромная, хрупкая и нежная девушка с прекрасными черными волосами, говорящая на идеальном немецком языке, привлекала к себе внимание, но мало кому удалось добиться ее интереса, тем более что рядом неизменно находилась ее мать, женщина весьма строгих нравов, которую звали Земфира Егоровна Кешко. Но даже неустанное внимание матери не смогло уберечь Викторию от внезапно разразившейся пылкой любви. Которая оказалась взаимной, - пишет Церна.

Неизвестно, когда именно Виктория встретила статного молодого человека, к которому все присутствующие относились с особым уважением и даже неким благоговением. Звали его Максимилиан.

– Младший брат будущего австрийского императора Франца Иосифа, при рождении полный титул его звучал следующим образом: «Его имперское и королевское высочество Фердинанд Максимилиан Иосиф, имперский принц и эрцгерцог Австрии, королевский принц Венгрии и Богемии». В 1854 году ему исполнилось 22 года, и в этом возрасте он уже стал главнокомандующим австрийским флотом. Несмотря на все вышеперечисленные регалии, в жизни он был весьма скромным человеком, с особым интересом к искусству и естествознанию, в частности, к биологии. Максимилиан и Виктория полюбили друг друга страстно, но их чувства противоречили всяким правилам, и очень скоро общество взяло верх. Отпрыск королевских кровей, эрцгерцог не мог себе позволить жениться на простой дворянке, дочери российского подданного. Когда слишком долгие и нежные взгляды молодых людей друг в сторону друга стали очевидны, и об этом начали судачить, участь их была уже решена. Но, несмотря на все увещевания и угрозы, Максимилиан не мог заставить себя отказаться от той, которая пленила его сердце. Не могла этого сделать и Виктория, - пишет историк.

Тогда в ход пошли другие механизмы. Доподлинно неизвестно, обращался ли кто-то к Земфире Егоровной, матери Виктории, с требованием как-то решить сложившуюся ситуацию.

– Но умная дворянка сама должна была понимать, что связь ее дочери с австрийским принцем, членом королевской семьи, грозила опасностью не только для Виктории, но и для всего их семейства. Подобный брак не допустили бы, используя при этом любые методы. Поэтому, было принято решение срочно вернуться в Бессарабию. Что и сделали, причем весьма поспешно. Викторию, которая, очевидно, так и не успела попрощаться со своим возлюбленным, взяли в Кишинев силой. Так преждевременно закончился роман дочери кишиневского дворянина и австрийского принца. Семья Кешко уехала в Бессарабию, а Максимилиан продолжил свой королевский путь. В 1857 эрцгерцог женился на своей троюродной сестре — бельгийской принцессе Шарлотте (очевидно, в политических целях). У них, к слову, так и не было детей. Два года спустя к нему впервые обратились мексиканские монархисты, с просьбой стать императором Мексики. Он отказался, предпочтя путешествие в джунгли Бразилии (до этого он организовал первую австрийскую кругосветную экспедицию). В 1863 году под нажимом французского императора, последнего монарха Франции Наполеона III, Максимилиан решил принять мексиканский трон, став Императором Максимилианом I Мексики. Однако, по приезде в свои новые владения он встретил ожесточенное противодействие со стороны местных республиканцев под руководством Хуареса. Некоторое время императору удавалось как-то договариваться с оппозиционными силами, однако после окончания Гражданской войны США начали оказывать всевозможную поддержку мексиканским республиканцам, и участь Максимилиана была предрешена. 19 июня 1867 его и нескольких верных ему генералов расстреляли, - рассказывает Церна.

Самоубийство

Что же до Виктории, то по приезду в Кишинев ее родители решили прибегнуть к лучшему, по их мнению, способу утихомирить дочь, а именно, – выдать замуж.

– В мужья был выбран Александр Дмитриевич Инглези, который был на 9 лет старше Виктории Кешко. Свадьба состоялась в Одессе весной 1855 года. Вскоре после нее Виктория забеременела, и в январе 1856 года у молодой пары появилась дочь. Но Виктория оставалась несчастлива. Конечно, после Вены Кишинев казался захолустьем, однако романтично настроенную и мечтающую девушку угнетало другое — они никак не могла забыть Максимилиана. Ни женитьба, ни рождение дочери не могли заслонить это чувство, гложущее ее изнутри. И в апреле, два месяца спустя после рождения ребенка, когда на улице было еще холодно, Виктория Инглези сознательно вышла во двор ночью, в легкой одежде. После нескольких часов, проведенных на улице, хрупкий ее организм не выдержал, и она заболела тяжелейшей простудой. Промучившись несколько дней, ранним утром 14 апреля 1856, на 21-м году жизни, Виктория скончалась, совершив, таким образом, самоубийство, - отмечает исследователь.

Александр Инглези пережил свою жену на 47 лет, дочь Елизавета — на 72 года. Дом Инглези, с которого начат этот текст, был приобретен после кончины Виктории.

– Такова скрывающаяся за мраморным надгробием на кишиневском кладбище история. И таких историй для всего нашего города сотни, они таятся в каждом обломанном постаменте, в каждом кирпичике безалаберно разрушающегося или нагло снесенного дома. Многие из них утеряны, и утеряны навсегда. Если бы только камни, стены и старые деревья могли говорить… Но и в этом случае, сказать им становится все меньше. Вместо послесловия, хочу привести цитату из молебника семьи Инглези, опубликованного известным бессарабским историком дворянства Георгием Безвиконным в 1934 году. Написано рукой мужа Виктории, Александра Дмитриевича Инглези: «1855 Апреля 20-го сочетался я браком с Викторией Ивановной Кешко, в церкви Архангело-Михайловского монастыря в Одессе. На 29-м моего и 20-м ее году жизни. Января 5-го 1856 года, в 12 с половиной часов пополудню, родилась у меня дочь, 20-го того же крещена, и при крещении названа: Елизавета. Воспреемником был надворный советник Конст. Ильич Ботезат и воспреемницей Клеопатра Николаевна Артынова. Рождена и окрещена в Кишиневе. 14 Апр. 1856, в 4 с половиной часа утра, скончалась моя подруга и жена Виктория после продолжительной болезни и больших страданий от чахотки. Мир праху твоему! Писал Ал. Дм. Инглези», - заключил Станислав Церна.

Подготовил Михаил Генчу

«Блокнот Молдова» предлагает подписаться на наш телеграм-канал https://t.me/bloknotmd - все новости в одном месте.